В Куртатинском ущелье, в дремучей дубраве,
      На взгорье высоком, под черной скалою
      Жилье из валежин корявых сложила,
      Засыпала с крышей землей каменистой,
      А пол застелила засохшим бурьяном Афхардты Госама, вдова Соламана.
 
      Заливисто свищет в прогалинах ветер,
      Взлетает к вершинам, на кручах рыдает,
      Дубы вековые к земле пригибает.
      Зловещие тучи льют черные слезы,
      А Уацилла искры меж туч высекает!..
      Ни ветра не чует, ни грома раскатов
      Афхардты Госама, вдова Соламана.
      При свете лучины склонилась над люлькой,
      Склонилась над люлькой, над маленьким сыном,
      Над маленьким сыном своим причитает,
      И плач ее слышит ночная дубрава:                                                                                 «Спи, сынок мой милый! Спи, мой птенчик малый!

 Спи, пока не знаешь ты земных печалей…

 
      Ты едва родился, как отца убили,
      От врагов спасаясь, мы в лесу укрылись!
 
      Пусть же дождь кровавый на убийц прольется,
      И весь род Мулдарта кровью захлебнется!
 
      Спи, сынок мой милый, спи, мой птенчик малый,
      Спи, пока не знаешь ты земных печалей!..