В.П.Астафьев: «Последний поклон» — летопись народной жизни сибирского края

Мир детства, с ним навечно расставанье,


Назад ни тропок нету, ни следа,


Тот мир далек, и лишь воспоминанья


Все чаще возвращают нас туда.

К. Кулиев

В отечественной литературе есть особое направление — произведения писателей о своем детстве. Л.Н.Толстой, С.Т.Аксаков, М.Горький и их творения — классики и основные указатели в этом течении русской литературы. В произведениях этих писателей выстроены примеры психологической и поэтической оценки непростого мира ребенка — с его яркой памятью, с его взглядом на семью, ее устои, с его трагедиями и маленькими-большими радостями.

Автор повести «Последний поклон» В.П.Астафьев — продолжатель этой традиции. Читая повесть, мы видим еще одно свидетельство о детстве самого автора и его современников. Перед нами встают картины жизни деревенского сироты, подростка, пережившего вместе со своей семьей бескормицу 30-х годов, отрока, вдруг выросшего перед самой войной и возмужавшего на ее фронтах. В.Астафьев описал свое время характерными образами неумытной ребяческой памяти. Сибирский колорит этого отрочества и исключительная задушевность изложения придают повести те исключительные черты, которые в литературе называют «новаторскими».

Думаю, неповторимость этой книги среди других о детстве деревенских мальчишек состоится в сплетении контрастных чувств, таких как признательность и безжалостность. Именно они являются полюсами драматизма: жаркая, исходящая из потаённых складок души признательность за все хорошие и благословенные моменты судьбы - особенно за добро людское, за щедрость родной природы — и непримиримое неприятие зла, человеческой низости.

На полотне живописных рассказов В.Астафьева всегда намешаны самые контрастные чувства. Чистая и романтическая лирика вяжется с подробным, подлинно реалистичным описанием быта, с суровым наставлением писателя, разоблачающего людей в том, что они сами себе судьи в своих деяниях и помыслах, сами строят свою жизнь и, быть может, портят её. Автор не демонстрирует снисходительного отношения и сентиментальной чувствительности ни к героям своих произведений, ни к читателям. Напротив, он взывает к бережному отношению к семье, к окружающей природе. Проза В.Астафьева — это клич критичного отношения к самому себе, своим поступкам, требование к человеку найти своё место.

Эти манеры характерны не только «Последнему поклону», но и другим произведениям В.Астафьева. Прямотой и подлинностью пронизана его повесть «Кража» о сиротском детстве подростка, и повесть «Пастух и пастушка» - повесть, в которой автор беспощаден в изображении войны и её последствий: честность и непорочность любви несовместимы с реалиями военной жизни. Сильнее всего контрасты стиля писателя проявляются в его книге «Царь-рыба». В полной мере В.Астафьев демонстрирует гордость за свой суровый, такой любимый сибирский край и возмущение по отношению к тем, кто губит его своей жадностью, нерачительным использованием природных ресурсов. В этом и можно увидеть общее с «Последним поклоном». Обе книги — раскрытая и израненная душа писателя, болеющая в тревоге за малую свою родину, за нравственные устои современников.

Обращая свои воспоминания в беззаботное детство, мы чаще всего вспоминаем отдельные эпизоды, не связанные событийно, разделенные временными границами, не упорядочиваем их хронологически. Так и «Последний поклон» В.Астафьев писал более двадцати лет. И читатели знакомились с повестью отдельными главами в разных газетах и журналах, в разных издательствах. Это после повесть сложилась в единое целое, где автор сохранил отрывочность воспоминаний. События и сцены «Последнего поклона» соединены между собой поэзией бытия, так же как и мы вспоминаем себя, свое детство. Страницы прошлого встают перед нами одна за другой, однако не подчиняются логике, временной психологии, а метафоричны и ассоциативны. Можно назвать повесть В.Астафьева поэмой в прозе. Здесь тесно переплетаются впечатления о многотрудном и ярком детстве с заботой и тревогой о родине. Мы убеждаемся, что детство писателя наполнено ударами судьбы так же как и её подарками. Оно из далёка всё посылает ему звездопад чувств, чистым ручьем наполняет реки эмоций, одаривает красноречием и целомудренным отношением к происходившему когда-то.

Трудно согласиться с тем, что В.Астафьев писал свою повесть для детей. Читатель не найдет здесь детских сюжетов, не увидит умиротворенных концовок с всеобщим примирением парадоксов. Пожалуй, главным признаком детства в «Последнем поклоне» является описание любимых сельских игр, из поколения в поколение передающихся правил и обычаев самобытных ребячьих развлечений. И здесь мы прочувствуем авторские нешуточные раздумья, глубокие чувства. Игра — как предмет становления личности, борьба за место под солнцем, за личную судьбу, линию жизни в двенадцать-четырнадцать лет. В «Последнем поклоне» выразительный образ эпохи становления человеческой души писателя и решительный, искренний, порой драматический тон рассказывания, типичный для этого автора, невероятно точно сошлись в литературное произведение.

Несомненно, каждый читатель по-своему станет воспринимать «Последний поклон» - с оглядкой на собственный возраст, жизненный опыт, представления о бытовых предпочтениях. Кто-то проведёт здесь параллели между станицами книги и своей жизнью, другой — проникнется лиричным настроением сибирской природы. Для поколения начала XXI века открывается возможность заглянуть на сто лет назад, узнать основы жизненного уклада предков.

Книга В.Астафьева — подлинное свидетельство о беззаботном предвоенном детстве, источник представлений о далеком деревенском прошлом, рассказанное сложным и одновременно доступным языком. Автор умело соединяет слово письменное и устное, сохраняет в литературном произведении непосредственность мотивов народного говора, делится с читателем разноцветным и непринужденным словарём человека, выплёскивающим разговорные краски без сомнения и стыда для выражения смятения и трепета, горячки и мандража.

Родственники и соседи, односельчане, братва по играм, нечаянные жизненные попутчики — персонажи страниц «Последнего поклона». Но каждая новелла пронизана незыблемой авторской любовью к центральному образу книги — к образу бабушки. Для каждого из нас бабушка — это очаг, тепло и уют, спокойствие и стабильность. Так и Катерина Петровна - заботушка и хранительница, защитница и заступница, которой и бьет свой земной поклон писатель.

Воспоминаниями о бабушке, привязанностью к ней, стремлением искупить перед ней некую вину были навеяны первые главы «Последнего поклона». Объясняя первоначальный смысл своей книги В.Астафьев обращается к Катерине Петровне: «Бабушка, бабушка! Виноватый перед тобой, я пытаюсь воскресить тебя в памяти, рассказать о тебе людям... Непосильная это работа... Согревает меня лишь надежда, что люди, которым я рассказал о тебе, в своих бабушках и дедушках, в своих близких и любимых людях отыщут тебя и будет твоя жизнь беспредельна и вечна, как вечна сама человеческая доброта...» Через всю книгу проносит В.Астафьев образ бабушки Катерины Петровны, которая любовью согревала, порой оживляла мальчишку-сироту. Это образ русской женщины, на своих плечах перенесшей все тяготы крестьянского быта, своими натруженными руками разводящей беды и невзгоды, сгущавшиеся над домочадцами большими и маленьким, бесстрашно и уверенно ведущей свое, порой нескладное, семейство через передряги житейские и бури исторические. И всё то она умеет, и всем то она поможет, где советом, где делом, а где и рукоделием своим. Побранит — будто по головушке проведет шершавой своей натруженной ладонью. Благодаря этому образу, взывающему читателя к собственной памяти, «Последний поклон» - самая читаемая книга В.Астафьева.

Всегда, практически неотступно, рядом с мальчишкой-сиротой образ давно утонувшей матери. Воспоминания о ней скорее фантазийные, чем реальные. Поэтому она то близко-близко, то вдруг медленно и необратимо растворяется в реалиях жизни автора, а то вдруг сливается с природой. Ведь мать и родина — неразделимы в душе человека, всегда рядом в глубине подсознания.

На оригинальных связях точного описания реалий крестьянской жизни, не опуская ни единой заветной черточки давно минувших дней, и лиричной поэзии строит В.Астафьев свою прозу. И читать её нужно так же: за простотой крестьянской избы и семейных отношений рассмотреть безграничные просторы мысли и чувства, а за взлетами поэтических чувств — такие обыкновенные и ранимые, трогательные и беспощадные судьбы люде земли родной.