Значение диаспоры в современных этнических процессах.

Складывание системы межэтнических взаимодействий и межгосударственных отношений обусловливает развитие этнических диаспор. В наши дни наблюдается тенденция расширения концепции, рассматривающие данные процессы в контексте глобализации. По мнению ряда ученых, глобализация, описывающих будущие сценарии развития человечества, характеризуется постепенным исчезновением границ и активизацией свободных потоков товаров, людей и идей [1]. На современном этапе многие понятия нуждаются в переосмыслении и переформатировании, и среди них, в первую очередь, понятия транснационального пространства, сообщества мигрантов и диаспоры.

 В настоящее время частота употребления термина «диаспора» существенно возросла. В связи с этим смысл, вкладываемый в это понятие, значительно приобрел новую окраску. Современные диаспоры - это не только форма и механизм существования исторически сложившихся сообществ, являющихся носителями определенных этнокультурных традиций, но и политический инструмент. Данное обстоятельство требует определения политического и правового поля, на котором диаспоры выступают в качестве авторов, а также обозначения нелигитимных, но существующих правил политической игры, которым вынуждены следовать диаспоральные объединения. Дискуссия о диаспоре ведется специалистами разных направлений, среди которых не только политологи, социологи, но и журналисты, писатели. Можно констатировать, что «диаспора» стало попросту модным словом, которое принято употреблять, когда речь идет об этнических группах [2, с. 126].

Термин «диаспора» (от греч. diaspora - расселение; англ. - diaspore) употребляется в двух разных смыслах. В узком смысле - совокупность мест поселения евреев после разгрома Вавилоном Израильского царства, позже - совокупность всех мест расселения евреев по странам мира вне Палестины. В широком смысле - для обозначения мест расселения тех или иных этнических групп, оторвавшихся от родной этнической территории. К диаспоре не относятся случаи расчленения территории этнической политико-государственными границами, при сохранении компактности расселения [3, с.26]. В итоге под диаспорой понимается различные образования. Проблема такого разброса коренится также в многогранности самого исследуемого понятия, которое требует более или менее точное определение.

Понятие «диаспора» используется для таких неоднородных явлений, как этнические меньшинства, беженцы, трудовые мигранты и т.д. В конечном счете, речь идет о любых группах, по тем или иным причинам живущих вне страны своего происхождения. По сути, употребление термина «диаспора» явилось попыткой объединить все возможные процессы этнического размежевания. Это касается как «старых» этнических образований (так называемых исторических или классических диаспор), так и «новых» форм рассеяния, которые только стремятся к сохранению своей этнической обособленности и созданию собственных отличительных признаков.

В литературах приводится следующие основные толкования понятия диаспора:

1) население той или иной страны, принадлежащее этнически и культурно к другому государству [4, с.4]. При этом указывается на существование иммигрантских диаспор и групп коренных жителей страны, оказавшихся оторванными от основного места пребывания своего этноса в силу перекройки государственных границ и других исторических обстоятельств;

2) этническая общность, находящаяся в чужой среде.

Казахский исследователь Г.М. Мендикулова по этому поводу писала: «В современной политической науке под термином ирредента, или невоссоединенные нации подразумеваются этнические меньшинства, населяющие территорию, смежную с государством, где доминируют их соплеменники. За пределами своей страны невоссоединенные нации (в отличие от диаспор, которые создаются путем миграции этнических групп в другие страны, не являющиеся их исторической родиной) оказались вследствие завоеваний (покорений), аннексии, спорных границ или комплекса колониальных моделей» [5, с.70].

В. А. Тишков рассматривает феномен диаспоры с иной точки зрения. Само понятие «диаспора» представляется ему достаточно условным, как не менее условны сопровождающие его категории. Рассмотрев их, ученый приходит к выводу, что история и культурная отличительность - это только основа, на которой возникает феномен диаспоры. Однако сама по себе эта основа не является достаточной. По В.А. Тишкову «Диаспора - это культурно отличительная общность на основе представления об общей родине и выстраиваемых на этой основе коллективной связи, групповой солидарности и демонстрируемого отношения к родине. Если нет подобных характеристик, значит, нет и диаспоры. Другими словами диаспора - это стиль жизненного поведения, а не жесткая демографическая и тем более, этническая реальность и тем самым это явление отличается от остальной рутинной миграции» [6, с.38].

В современной научной литературе обосновывается, что диаспоры бывают собирательными, многоэтническими. В основе их создания лежит преимущественно фактор общей страны происхождения. Диаспора, по мнению некоторых авторов, выполняет особую миссию. Это - политическая миссия служения, сопротивления, борьбы и реванша. Одним из основных производителей диаспоры служит страна-донор. Нет страны исхода - нет и диаспоры. Диаспора - это явление, прежде всего политическое, в то время как миграция - социальное. Ключевым моментом диаспорообразования служит не этническая общность, а так называемое национальное государство.

В.А. Тишков считает, что диаспора как жесткий факт и ситуация, и ощущение - это порождение деления мира на государственные образования с охраняемыми границами и фиксируемым членством [7, с.18].

Полагается, что в современных исследованиях взаимоотношений государств и национальных диаспор все более утверждается подход, который можно охарактеризовать в терминах прагматичности. Диалектическая взаимосвязь государства и диаспор проявляется в том, что не только диаспоры существуют в условиях конкретного политико-правового поля, но и государство вынуждено считаться с потенциалом диаспоральных объединений. Роль диаспор во внутриполитической жизни государств зависит от ряда обстоятельств, среди которых определяющую роль играет потенциал созданных диаспоральных объединений, их способность влиять на политику, проводимую государством проживания и по отношению к диаспорам, и по отношению к стране исхода. В сфере взаимоотношений диаспоры и государства проживания исторический опыт показывает, что чем выше авторитетность и влиятельность ее представителей в государственных, экономических, культурных кругах общества, тем больше шансов, что при проведении политики данным государством, при принятии решений будут учитываться интересы этой этнической группы. В то же время, диаспора может себя конституировать только, если станет очевидно, что ее представители не собираются осуществлять государственные перевороты в странах пребывания и не собираются превращаться в «пятую колонну». Жизнеспособность диаспоры как этнокультурной общности зависит от готовности ее субъектов жить в соответствии с определенными в данном государстве правовыми нормами. Политические институты, создаваемые в рамках диаспоральных объединений, смогут успешно функционировать в случае, если им удастся определить общие интересы всех участников данной социальной подсистемы и стать их выразителями, а также найти оптимальные формы взаимодействия с государственными институтами, способные обеспечить «баланс интересов».

Роль диаспоры в политической жизни государства можно охарактеризовать следующим образом:

1. Развитие такого феномена, как транснациональные сети, совершенно по-иному заставило взглянуть на роль и место диаспор в системе международных связей и обратить особое внимание на их экономический, социокультурный и общественно-политический потенциал. Подход к зарубежной диаспоре как к важнейшему внешнеполитическому и экономическому ресурсу получает все большее распространение в международной практике современных государств, имеющих значительный потенциал использования диаспорального ресурса на международной арене. Использование потенциала зарубежной диаспоры для создания сети экономических, общественно-политических и иных связей - достаточно распространенная мировая практика. Но далеко не всегда первое слово принадлежит государству. Нередко сама диаспора создает систему сетевых связей и государство - историческая Родина становится одним из звеньев этой международной цепи.

2. Не менее актуальной является прагматическая потребность уже для самих национальных диаспор поддерживать на достаточном уровне элементы собственной национальной идентичности, самобытности и соответственно противодействовать вызовам ассимиляционного характера, неизменно присутствующих в той или иной степени и интенсивности в рамках инонациональной государственной среды. Очевидно, что в этом вопросе без «национально-питательной» поддержки комплексного характера со стороны собственной национальной государственности противостояние указанным вызовам усложняется, а зачастую становится и вовсе недейственным.

3. Прагматизм, связывающий в единую и органично взаимодействующую системную сеть два вышеуказанных параметра, требует своего институционального, структурированного оформления. Последнее предполагает наличие определенного центра планирования, координации и реализации диаспоральной политики усилиями государственных структур, непосредственно сконцентрированных в этой сфере деятельности».

Проблема участия диаспор в международных отношениях включает в себя взаимодействие не только государства и своей диаспоры, но также использование во внешнеполитических контактах и тех диаспор, которые проживают на территории полиэтнического государства. Наиболее значимым фактором является политика государства проживания по отношению к этническим меньшинствам. А эта политика может варьироваться от полного запрещения консолидации по этническому признаку (современная Туркмения) до законодательно закрепленного участия диаспоральных объединений в лоббистской деятельности. Дискриминация национальных меньшинств и запрет на создание диаспоральных объединений чаще всего характерны для государств в начальный период получения ими независимости. Как правило, «запреты» носят избирательный характер и касаются выходцев из тех стран, откуда, по представлению лидеров государств проживания диаспор, исходит реальная или «мнимая» угроза их суверенитету. Так, в Финляндии после получения независимости дискриминации подверглось русское население, шведы же получили ряд преференций на законодательном уровне [8, с.22].

Отметим, что роль и значение диаспор в постсоветских государствах также велики. С этим приходится постоянно считаться, создавая соответствующие координирующие органы. Руководством государств активно используются ресурсы, которые дает этническая близость между диаспорами и зарубежными государствами. Так, стало распространенной практикой включать в состав официальных делегаций при визитах в ту или иную страну руководителей соответствующих национально-культурных центров и обществ.

Литература:

1) Попков В.Д. Феномен этнических диаспор. М.: ИС РАН, 2003.

2) Дятлов В. Диаспора: попытка определиться в понятиях // Диаспоры, 1999. № 1;  Дятлов В. Диаспора: экспансия термина в общественную практику современной России// Диаспоры. 2004. № 3. С. 126 - 138 и т.д.

3)  Козлов В.И. Диаспора// Свод этнографических понятий и терминов. М., 1986. С. 26.

4)  Национальные диаспоры в России и за рубежом в XIX-XX вв. Сб. ст. Под ред. Ю.А. Полякова и Г.Я. Тарле. - М.: ИРИ РАН, 2001. С. 4.

5) Мендикулова Г.М. Казахская ирредента в России (история и современность// Евразийское сообщество: экономика, политика, безопасность. 1995. № 8. С. 70.

6) Национальные диаспоры в России и за рубежом в XIX-XX вв. Сб. ст. Под ред. Ю.А. Полякова и Г.Я. Тарле. - М.: ИРИ РАН, 2001. С. 38.

7) Полоскова Т. Современные диаспоры: внутриполитические и международные проблемы. М., 2000. С. 18.

8)  Национальные диаспоры в России и за рубежом в XIX-XX вв. Сб. ст. Под ред. Ю.А. Полякова и Г.Я. Тарле. - М.: ИРИ РАН, 2001. С. 22.